우리는 생명이없는 도시 경관의 한가운데에 어떤 종류의 낡은 고속도로 위에있었습니다. 도시는 분명히 핵의 종말에서 살아 남았습니다. 고속도로 옆에있는 대형 버려진 석조 건물이 무너져 아스팔트 자체에 커다란 균열이 생겼습니다.
전체 도로는 자동차의 녹슨 잔해로 산재 해 있었는데, 그 사이에 어떤 이유로 소가 배회했다. 갑자기 그들 중 한 명이 우리쪽으로 빨리 움직이면서 우리에게 뿔을 보냈습니다. 우리는 뒤로 물러나 기 시작했고 돌아 서서 퇴각 할 곳이 없다는 것을 알았습니다. 암소는 우리를 녹슨 벽에 가깝게 압박했습니다. 갑자기, 나는이 포스트 묵시 세계에서 무한한 힘을 가졌다는 것을 깨달았다. 나는 비우호적 인 동물의 방향으로 날카롭게 손을 넣었고, 알려지지 않은 힘의 영향으로 즉시 뒤로 물러 섰다. 나쁘지 않아 우린 안전 해. 그러나 날아갈 수있을 때 왜이 불 태워진 땅으로 가야합니까? 그리고 우리는 활공합니다! 우리는 날아간다, 멋지다. 그러나 갑자기 쾌적한 비행 느낌과 무한한 힘이 단조로운 박동으로 중단됩니다.
폭풍우! 고통에 익숙해 진 소리. 폭풍우! 나는 지금 깨달은 채 침대에서 깨어났다. 모스크바 지역의 위 파사 나 (Vipassanna) 코스에서, 경관은 불타는 원자 폭탄을 날기보다는 오히려 코스의 직원 중 한 명이 우회하는 작은 공의 타격으로 나를 깨운다. 얼마나 수치 스럽습니까! 이것은 20 년만의 첫 번째 꿈이었습니다! 지난 번 나는 어린 시절에 꿈을 꾸었습니다. 그럼에도 불구하고 이것이 내가 꿈인 것을 완전히 깨닫지 못하게하되, 그럼에도 불구하고 나는 내가 상황의 완전한 주인이고 내가 원하는 것을 할 수 있음을 알았다. 나는 그의 책에서 매우 존경받는 명상 교사 중 한 명인 Alan Wallace가 명상 기술이 명쾌한 꿈을위한 도구가 될 수 있다고 썼다. 그리고 일주일 동안 매일 11 시간의 명상이 그들의 일을 한 것 같습니다. 나는 꿈에서도 의식을 유지할 수 있었다.
리프팅 - 명상의 시작
나는 침대에서 고생했다. 아침 4시에 일어났습니다. 30 분 후에 첫 번째 명상이 시작됩니다. 창 밖에서는 추운 10 월 밤이었고, 비가 열 된 방에서 충분히 추웠습니다. 열은 저와 함께이 방에서 잤던 4 개의 인체에 의해서만 유지되었습니다. 나는 열심히 노력하여 슬리퍼에 다리를 꽂고 방안의 불을 켜서 더 빨리 깨웠다. 스웨터 바지를 입고 나는 2 층에서 계단으로 내려 갔다. 학생 그룹이 정보 게시판을 혼잡 시켰습니다. 화이트 보드에서 코스를 완료하기위한 일반적인 권장 사항 인 일일 루틴을 읽을 수 있습니다. 어제부터 정보가 변하지 않았음에도 불구하고 여전히 사람들은 방패에 계속 접근하여 이전에 읽은 것을 읽었습니다. 분명히, 그들은 정보 부족으로 그것을했다.
어쨌든 과정에 독서, 쓰기는 금지되었다. 어제부터 발표에서 변경된 유일한 정보는 코스의 날입니다. 맨 위에 비문이있었습니다 : "8 일째." 모든 사람들은 마치 나처럼 8 일째가 깨어 난 이후로 이미지나 갔다는 것을 기억합니다. 모두가 그 날을 세었다. 끝까지 얼마나 남았는지 고려하십시오.
모든 사람들이 마침내 집으로 돌아가서 하루에 11 시간 동안 명상하지 말고, 새벽까지 일어나서 저녁에 맛있는 음식을 먹지 마라. (아침 11시 이후에 먹는 것이 금지되어있다. 모두는 명상이 그들에게 유익하다는 것을 이해하지만, 그들은 수를 세지 못했습니다. 따라서 모두가 정보 게시판에 와서 다시 시작한 지 8 일째인지 확인했습니다. 이미 7 일이 아니라 9 일이 아닙니다. 불과 3 일 남았습니다. 우리는 그 두 가지를 추측 할 수 있습니다. 10 일째에 침묵 금지가 해제 되었기 때문에. 그러나 당분간 그는 권력을 가졌습니다. 그러므로 모든 학생들이 7 일째가 끝난 기쁨이나 9 일째가 시작되지 않았다는 성가심을 공유 할 수 없었습니다. 첫날부터 모두가 금지되어 있었기 때문입니다.
나는 칠판에 침묵하는 회의를 통과하고 복도에있는 싱크대 중 하나에 다다 랐다. 내 이빨을 닦고 씻은 후에, 나는 2 층에있는 내 방으로 돌아갔다. 옷을 벗지 않고 커튼 위로 침대 위에 누워서 첫 번째 명상 전에 여전히 누워있을 수 있었다. 내 생각에 잠길 시간이 없었기 때문에 나는 다시 공의 소리를 들었지만 이제는 모두에게 명상을 부탁했다. 이제 명상을 위해 휴게실로 갈 필요가 없었으며, 내 방에서 명상하는 것이 가능했습니다. 그러나 일어나서 조금 걷기 위해, 나는 홀에 가기로 결심했다.
나는 따뜻하게 옷을 입고 거리로 나갔다. 그것은 여전히 어둡다. 날씨는 흐 렸습니다. 어제 맑은 아침 하늘에서 볼 수있는 별이 없었고 얇은 달도 없었습니다. 그러나 명상 센터의 영토에는 등불이 켜져있어서 주요 건물을 볼 수있었습니다. 나는 명상 홀의 쪽을 배회했다. 첫 번째 서리가 밤에 떨어졌을 때, 좋은 서리의 흰 껍질이 발바닥을 부숴 버렸습니다. 금단의 비열하고 굶주린 배고픈 몸은 추위에 매우 약해지기 때문에 나는 모직 담요를 가능한 한 단단히 감쌌다. 나는 빛이 이미 불타고있는 창문에서 식당을지나 걸어 갔다. 그리고 나서 뻗어있는 로프를 따라 걸어 갔다.
남자와 여자는 다른 건물에 살았습니다. 그러나 성적 분리는 건물 밖의 전체 영토로 확대되었습니다. 다른 성별의 대표자는 센터의 일부에서만 걸을 수 있습니다. 나는 신발을 벗고 내 양말을 명상 홀로 들어가야하는 작은 "대기실"에 입장했습니다. 나는 맨발이 거리의 추위에 차가워서 서두르지 않고 이렇게했다. 나는 방으로 갔다. 거기의 온도는 외부의 온도와 많이 다르지 않았습니다. 내가 빨리 워밍업을 할 수 있다는 희망은 없었습니다. 홀에는 아직 사람이 거의 없었으며, 우리 방과 마찬가지로 인체 만 가열되었습니다. 글쎄,별로 중요하지 않은 아침.
나는 마지막 행에서 내 자리에 앉았다. (각 사람은 코스의 끝까지 바꿀 수없는 특정 장소에 배치되었다.) 특별한 명상 벤치에서 나는 긴 세션에서 위대한 도움을 주었고, 등 뒤에서 긴장을 풀고, 눈을 감고, 위빠사나 명상 연습을 시작했다. S.N.의 전통에서 Goenka - 명상 센터의 창시자는 전 세계를 돌아 다니며 그 중 하나입니다.
코스의 세 번째 날부터 명상은 신체의 다른 부분의주의와 이러한 장소에서 발생하는 다양한 감각의 캡처에 의한 느린 "스캔"이었습니다. 우리가 프로그램에서 들었던 Goenka 강의에서는 절대로 "우리 전통의 명상"이나 "SN Goenka가 가르친 Vipassana"와 같은 말을들을 수 없었습니다. 이 기술은 Siddhartha Buddha 그 자신에 뿌리를 둔 가장 깊고, 유일한 "올바른"명상 기술로 코스에 배치되었습니다. 제 생각에, 대다수의 학생들은 다른 기술이 있다는 것을 몰랐습니다. 예를 들어 티베트 전통에서 Vipassana는 Goenka가 가르치는 Vipassana가 아니며, 불교의 기본 개념에 대한 해석은 명상의 모든 전통에 공통적이지 않다는 것입니다. 그러나 코스와 교수법의 구조는 사람들이 다른 것에 대해서도 질문하지 않기 때문에 다른 전통을 연구함으로써 자신의 지평을 넓히려하지 않을 것입니다. 나는 Goenka가 Vipassana가 끊임없이 그것을 반복하는 종파가 아니었다는 그의 오디오 지시에서 강조 했더라도,이 양상을 좋아하지 않았다, 그는 그것을 약간 종파주의로 줬다. 그러나 제 의견으로는 이것은 완전히 사실이 아닙니다.
차가운 반쯤 채워진 명상 홀에서, 늙은 학생들은 앞줄에 앉아 있었고, 교사에게 더 가까이에 있었고, 새로운 학생들은 뒤에있었습니다. 나는 조직에 속한 사람의 임기를 기준으로 수행되는 인종 차별이 명상의 과정에 대해 용인 할 수없는 것으로 생각됩니다. 여기에 사람은 자아를 길들이는 일에 종사하고 나머지 모든 학생은 노인을 골라 몇 가지 장점 (비록 사소한 것이지만)은 인간의 자아 존중감 만 추론합니다. 이러한 접근법은 장래에이 "늙은"집단에 들어 오기를 원하는 노인 학생 및 신규 이민자의 중요성을 자극합니다. 과정이 끝나자 모든 이민자는 누구도 아무에게도 말하지 않았음에도 불구하고 누가 오래되고 경험이 풍부했는지를 이미 잘 알고있었습니다! 내 생각에 이것은 명상 코스에 있어서는 안됩니다.
내 마음이 생각 속에서 다시 잃어 버렸음을 알아 차린 후, 나는 내 몸의 감각을 관찰하는 데로 돌아갔다. 나는 내가 여기 온 이래로,이 기술을 나 자신에 대해 테스트하고 당분간은 비판과 의심을 남기지 않고 최대한 활용하려고 노력할 것입니다.
홀의 침묵에서 위기를들을 수있었습니다 : 그래서 Vipassana 학생들의 가열되지 않은 관절은 아침에 부서집니다.
평소 생활에서 나는 보통 하루 한시 쯤은 묵상하지 않습니다. 아침에는 30 분, 저녁에는 30 분. 여기에 명상의 처음 두 시간은 큰 일이 있기 전에 워밍업이었습니다. 마음은 여전히 수면을 취하지 않고, 일을 준비하지 않고 계속 꿈에서 날아간다. 그래서 사지의 감각에 대한 "스캐닝"은 아침 식사가 곧 나올 것이라는 생각으로 중단되었습니다. 그것은 내 위장을 흠뻑 적시고 몸을 따뜻하게합니다. 특히 그 후에는 낮잠을 자면됩니다. 그런 쾌적한 생각에서 나는 내게 요구되는 것처럼 내 몸의 감각에 다시 한 번 참을성있게주의를 환기시켰다.
더 깊은 명상에서 얼마나 많은 시간이 경과했는지 추적하는 것은 어려웠습니다. 그러나 아침 시간대에, "워밍업"연습, 나는 쉽게 항해. 나는 내 눈을 열었고, 아무런 시간도없이 (나는 가지지 않았다) 약 1 시간이 지나고 곧 몸으로 돌아와 거기에서 명상해야한다고 깨달았다. 사실은 교사가 반드시 복도에 와야한다는 것입니다. 그리고 그가 올 때, 이미 떠날 수 없습니다. 아침에는 30 분짜리 노래를 녹음하는 교사가있다. Goenka, 나는 개인적으로 흥분하지 않았고, 게다가, 그들은 명상에서 나를 혼란시켰다. 그 다음에 다른 학생들이 그런 계획을 고수했음을 깨달았습니다. 아침에, 올라 오자마자 바로 홀 안으로 걸어 들어갔습니다. 그러나 Goenka가 Pali의 죽은 언어로 된 만트라의 멜로디와 관련해서 조심스러운 그녀의 깊고 쉰 목소리로 노래하기 시작하기 전에 그들은 한 시간 후에 거기에서 벗어나려고했습니다. . "Goenka는 우호적 인 진동을 만들기 위해서는 성가심이 필요하다고 말하지만, 우리 군대에 다가 가야하기 때문에, 그 유익한 효과를 느낄 수있는 말을들을 필요가 없습니다."
복도에서 나가서 진동의 아침 복용량을 원격으로 받기 위해, 나는 신발을 신고 더 양성적인 기분으로 건물로 돌아왔다. 걷는 것이 유일한 엔터테인먼트였습니다. 선체로 걸어 가고, 물을 마시고, 휴식 시간에 화장실에 가십시오. 매일 앉아서 단조로운 농도의 바다에서 다양한 수명의 섬들이 있습니다. 어떤 상황 하에서 그러한 행동이 그렇게 즐거울 것이라고 누가 생각했을까요? 또한 아침 식사 전에 1 시간 밖에 남지 않았기 때문에이 생각이 나를 따뜻하게 해주었습니다. 사실, 그것은 신체 만 신경 쓰지 않고 마음을 따뜻하게했습니다. 여전히 얼어 붙었습니다.
코스에서는 스포츠, 요가에 종사하는 것이 금지되었습니다. 위빠사나 (Vipassana) 행정부는 그것이 실천에서 산만해질 것이라는 사실에 의해 동기 부여된다. 나는이 금지에 동의합니다. 이것이 허용되면, 모두는 도시에있는 것을 할 것입니다. 건물 사이의 공간은 빠르게 달리기, 점프 및 모든 종류의 적합성을위한 플랫폼이됩니다. 요가의 개념은 일반적으로 매우 확장 성이 있습니다. 요가를 허용하면 사람들은 강력한 프라나 야마 (pranayama)를 시작하고 신체를 통해 에너지를 공급하며 차크라를 펌핑하고 이미 매우 심각한 명상을해야하기 때문에 크게 해를 줄 수있는 다른 관행을 연습하게됩니다. 그러나 금지에도 불구하고, 나는 요가의 요소들에 대한 작은 워밍업이 특히 차가운 때로부터 해를 끼치 지 않는다는 것을 이해했다. 나는 홀에 가서 예열하기 시작했다.
첫 번째 명상 - 두 번째 명상
그리고 즉시 surya namaskar했다.
제 2의 명상 - 아침 식사
온난화는 전혀 나를 따뜻하게하지 않았다. 아마도 나는 마지막 날 아침 11시에 아무 것도 먹지 않았고 잘 자지 않았기 때문에 밤에는 심하게 잤습니다. 아마도 명상이 길어 졌을 것입니다. 추위가 내 몸에 깊숙히 스며 들어서 거기에서 나가고 싶지 않은 것 같았습니다. 그러나 추위의 잔재물을 추방 한 아침 식사까지는 아무것도 없었습니다. 벌써 한 시간도 안됐어. 나는 아직도 어두웠 던 나의 방에 들어갔다, 나의 양탄자를 마루에 펴고, 나의 무릎에 앉았고, 대야의 아래에 벤치를 뒀고, 그것 위에 침몰했다.
마음은 이미 집중되고 차분했지만 다이빙의 깊이는 저녁 시간에 일반적으로 발생하는 것과 비교되지 않았습니다. 많은 시간의 효과가 축적됩니다. 그 때가 끝날 무렵에 움직이고 있다고 느낄 때, 나는 눈을 뜨고 거리에서 더 밝아지는 것을 보았습니다. 일반적으로 이러한 조도의 조명은 아침 식사 시간대에 막 도착합니다. 그런 조건에서, 나는 시계없이 시간 내에 항해하는 것을 배웠다. 징을 기다리지 않고 일어나 시계가 달린 건물 홀로 나갔다. 아침 식사 전에 5 분, 좋아! 거의 "엉덩이"라고 적혀 있습니다. 내가 물을 마시는 동안 공이 울 렸습니다. 나는 옷을 입고 먹으러 나갔다.
조반 - 단단한기도를 가진 첫번째 명상
구름이 퍼져 나갔다. 왼쪽에서, 동쪽에서, 소나무 숲의 측면에서 센터의 영토를 넘어 태양이 떠올랐다. 알다시피, 가장 차가운 기온은 새벽, 밤의 냉각이 절정에이를 때 발생합니다. 그러나 조용한 시원한 식당에서 나는 물 위에서 뜨거운 죽을 기다리고 있었다.
나는 다른 학생들과 함께 식당에 입장하고 음식 대기열을 가져 와서 식당에서 여성과 남성을 구분하는 파란색 불투명 한 커튼으로 내 얼굴을 돌렸다. 그 차례가 내게 올 때, 나는 두 접시의 죽을 내 접시에 담았다. 더 워밍업하기 위해서, 나는 따뜻한 우유를 부어서 마른 땅콩 생강에 부 었는데, 그것은 식당에서 구할 수 있었고, 계피를 첨가하여 맛을 더했습니다. 나는 창문 옆에 앉아 있었고, 많은 지체없이 아침 식사를 끝내었다. 식당에서도 난방이 없었지만 마침내 열을 느꼈습니다. 나는 건물로 돌아와서 시계를 보았고 다음 명상을하기 위해 1 시간 남았음을 확인한 후, 내가 그것을 사용함에 따라 자유 시간을 사용하기 위해 방으로 갔다. 즉, 나는 자러 갔다.
제가 처음 카잔 역에서 모스크바 지역으로 Vipassana로 갔을 때, 기차에서 나는 거기에 또한 가고있는 소녀를 만났습니다. 그녀는 처음으로 코스를 듣지 않아서 많은 질문을하기 시작했습니다. 나는 물었다 : "학생들은 자유 시간에 무엇을합니까?" 그녀는 대답했다 : "그들은 주로 자고있다!"
그 때 나는 생각했다 : "왜 시간을 자고 낭비 할까? 걷고, 아름다운 자연에 감탄하고, 마음의 선명도를 사용하라. 이것은 마음에 드는 내면의 문제를 풀기 위해 그러한 과정에서만 이루어진다." 그러나 과정에서 나는 또한 모든 자유 시간을 잤다. 그리고 밤에 잠을 잘 자지 못했을뿐만 아니라, 나는 여전히 명상에 지쳤으며, 나는 쉬고 싶었습니다. 마음이 피곤할뿐 아니라 움직이지 않는 자세에서 몸도 지친다. 휴식 시간에 항상 나는 다리를 눕히고 눕기를 정말로 원했습니다. 내가 한거야. 나는 꿈속에 빨리 빠져 들었고, 그곳에서 나는 공의 새로운 타격으로 다시 구출되었다. 나는 열심히 노력하여 명상을 기다리고 있었다. 오늘은 처음입니다.
단호한 의도를 가진 첫 번째 명상 - 저녁 식사 전 명상
다시 한번, 옷을 입고, 나는 명상 홀로 걸어 갔다. 태양은 이미 상승했고, 그 광선은 소나무 꼭대기의 가지를 뚫고 나갔다. 이제 센터의 전체 영역이 명확하게 보입니다. 비스듬한 광선은 다 이닝 룸, 건물, 나무의 중심과 숲의 큰 사각형 플롯을 비췄다.
동쪽에서는 소나무와 어린 버치 나무가 울타리 뒤편에 있었으나 남쪽에는 대부분 건조하고 죽은 대머리가 있었으며 그 중 일부는 강한 바람에 굴러 떨어졌으며 땅바닥에 기대고 기울어지면서 이웃들에게 의존했습니다. 구석을 돌아 다니며 식당 동쪽 벽을 다시지나 가면서, 나는 왼쪽 편을이 죽은 숲으로 돌리고 명상 홀로 향했다.
그것은 아직도 추웠습니다. 잔디 위의 서리에는 녹을 시간이 없었습니다. 그러나 복도 안쪽에는 이미 더 따뜻했습니다. 거기에서 명상하는 사람들은 물에 잠겼습니다. 또한, 이미 햇빛에 침투했고 그것은 다소 편안 해졌다. 나는 서두르지 않고 벽 옆에 서있었습니다. 선생님이 홀에 들어가는 순간부터 나는 움직이지 않고 한 시간 동안 앉아 있어야했기 때문입니다. 강한 의도로 소위 명상에 접근하기. 이러한 명상 중에는 복도에 출석해야했습니다. 방에서 명상하는 것은 금지되었습니다. 게다가, 고통에도 불구하고 모든 일에도 불구하고 움직이는 것은 불가능했습니다. 이제 8 일째, 나는이 명상을 절대적으로 차분하게 대해주었습니다. 그러나 이것이 항상 그런 것은 아닙니다.
Vipassana로 향하기 전에, 나는이 과정을 마친 사람들의 후기를 연구했다. Больше всего меня пугало то, что, по их словам, во время некоторых медитаций нельзя было двигаться, и они пережили много боли. Я так не привык! И поэтому я уже заранее с неприятным чувством представлял себе весь дискомфорт, который придется перенести. Но в первый день курса нам сказали, что мы можем двигаться во время медитации, когда захотим, если ноги затекают, мы в праве ими пошевелить, размять их или вообще встать и походить на улице. Это меня обрадовало, и я решил, что центры Випассаны везде разные (а они распространены по всему миру). В индийских центрах, наверное, все строже, тогда как в подмосковном центре порядки проще. Но я ошибался.
Центры Випассаны - это как Макдоналдс: везде все одинаково, каждый центр жестко придерживается установленных С.Н. Гоенка порядков, где бы он ни находился: в лесах Подмосковья или пригородах Мумбаи. И приблизительно на 4-й день объявили, что отныне во время некоторых медитаций мы должны соблюдать полную неподвижность в течение целого часа. В предыдущие дни я начинал ерзать на своей скамейке для медитации уже через полчаса, затем вытягивал ноги, давая им отдых, после которого вновь возвращался к медитации. А здесь предстояло сидеть целый час! Данная перспектива совершенно меня не радовала.
Но, тем не менее, после того, как я с огромным трудом и сопротивлением выдержал первую медитацию с жестким намерением, становилось все легче и легче с каждым разом. Я уже слышал от старых студентов, что боль постепенно перестает быть "болью" в привычном смысле этого слова, так как ум на нее все меньше и меньше реагирует. Она превращается просто в какой-то феномен тела, который существует, но совершенно не мешает. В обычной жизни мы привыкли реагировать на неприятные ощущения и эмоции (боль, страх, гнев), так же как и на приятные.
Но благодаря многочасовым медитациям ум приобретает полную уравновешенность и пребывает в покое, не реагируя ни на боль, ни на какие бы то ни было эмоции. Это я в принципе понимал в теории, а на курсе Випассаны осознал на практике. Но потом стало происходить то, что я даже на уровне интеллекта не мог предположить. Боль начала исчезать. Чем меньше ум на нее реагировал, тем меньше я ее чувствовал. В тех участках, где раньше была ноющая, тяжелая боль, стали появляться приятные чувства легкого покалывания, какой-то вибрации.
Этот феномен я объяснял себе следующим образом: в сущности, любая боль - это просто совокупность электрических сигналов, несущихся по телу, достигающих мозга, которые тот расшифровывает как болевые ощущения и заставляет нас чувствовать сильный дискомфорт в определенных участках, так как только такое сильное чувство способно приковать наше внимание к поврежденной части тела. Это такой способ защитить тело, сообщить нам о сбоях в его работе: «тревога-тревога, повреждения в ноге!» То есть боль не создается, например, прикосновением чего-то острого к нашей ноге. Боль создается внутри нашего мозга, который заставляет наше внимание немедленно переместиться на определенный участок тела, которому может угрожать опасность.
Но когда мы увеличиваем чувствительность нашего ума благодаря непрерывной концентрации, когда мы избавляемся на время от привычки реагировать на ощущение боли, тогда мы видим ее такой, какая она есть, то есть как совокупность электрических сигналов, которые можно чувствовать как покалывания и вибрации в теле. Вот так себе это объяснял я. Возможно, у других студентов нашлись для этого иные объяснения. Я прекрасно понимал, что наша боль очень сильно зависит от нашей реакции на нее: в самой боли есть не только боль, но и наши моральные страдания по поводу нее. Но я не предполагал, что ее можно просто буквально отключить при желании. И это подтверждал не только мой опыт. Многие другие студенты курса рассказывали про то, что исчезали их хронические боли на месте когда-то поврежденных участков. Теперь я на собственной практике понимал, как индийские йоги и различные монахи могут подвергать свое тело немыслим, с точки зрения обычного человека, истязаниям.
Сегодня практика в зале, как и каждая такая медитация, началась с короткой инструкции по технике и пятиминутных песнопений, исполняемых Гоенка в записи. Эти инструкции приходилось слушать каждый раз, что немного надоедало. Но, думаю, в этом был и плюс: постоянные повторения техники помогали студентам удерживаться в рамках конкретных инструкций, а не заниматься самодеятельностью, к чему, судя по всему, многих постоянно побуждало.
Песнопения закончились, и наконец-то наступила тишина. Концентрация и уравновешенность ума уже были лучше, чем с утра. Сознание успело приобрести как бы некий тонус для медитации. Боли я уже практически не чувствовал (если тут уместно вообще слово «чувствовать», возможно я как-то воспринимал боль, но не так, как мозг воспринимает ее обычно, а совсем по-другому). Должен признаться, я уже начинал ждать ее и хотел, чтобы она пришла! До этого, когда болевые ощущения были более яркими, я пытался на них не реагировать, и тогда в теле начинал подниматься необъяснимый жар: я сильно потел, сидя в прохладном помещении. Но при этом я чувствовал, что уравновешенность и стабильность ума достигали какого-то нового уровня. И мне в голову тогда пришло удачное, на мой взгляд, сравнение для описания такой интересной особенности ума.
В юношестве я занимался академической греблей. Это гребля на специальных спортивных лодках. Я помню, что иногда против течения было грести легче, чем по его ходу. Потому что, идя с потоком течения, весло часто как бы проскакивало, теряло стабильность в воде, и из-за этого снижалась сила гребка. Но, если оно шло против небольшого течения, то в этом сопротивлении воды лопасть находила опору, отталкиваясь от него с большей силой, чем это позволяло движение по ходу потока. Так же было и здесь: в боли и сопротивлении ум находил опору и парадоксальным образом сильнее успокаивался и лучше концентрировался.
Но на 8-й день сознание было достаточно спокойным и чистым без этого. Время теперь шло быстро, и скоро я услышал натужные вздыхания и легкие шевеления студентов, что говорило о приближении конца медитации. И вот в шуршащей тишине вдруг громко раздается голос Гоенка: “Aniccaaaaa”, что на языке Пали означает "непостоянство", которое является, согласно буддизму, одним из трех свойств существования наряду со страданием (Dukkha) и отсутствием Я (Anatta). Это было настолько резко и внезапно, что я вздрогнул, сидя на месте. Но в то же время я почувствовал, что в зале спало напряжение.
Предстояло еще прослушать песнопения, но все уже знали, что они в конце этой медитации шли не более 5-ти минут. Я старался расслабиться и не ерзать от нетерпения в предвкушении конца, что уже на 8-й день не представляло большого труда. Я, одновременно концентрируясь на дыхании, спокойно дослушал пение Гоенка, пока он наконец не затянул: "Bhavatu Sabba Mangalam". Это значит: "Пусть все живые существа будут счастливы". После того, как он пропел это три раза, студенты в зале тихо проскандировали: "Sadhu, Sadhu, Sadhu" - "Да будет так, хорошо!"
Я открыл глаза. Учитель, сидящая на небольшом возвышении в начале зала, молча обвела взглядом студентов и сказала на английском (так как она была немкой, а русских учителей випассаны, как я понял, все еще нет), что все студенты, кроме новых студентов-мужчин (к которым относился я), могут медитировать или в зале, или в своих комнатах, тогда как новые студенты - мужчины будут медитировать в зале. Я понял, что нас ожидал небольшой разговор с учителем и совместная медитация. Но пока мы могли немного отдохнуть.
Я вынул затекшие ноги из-под скамейки и, так как мои нижние конечности почти не разгибались, оперся на стену и с трудом поднялся. Не без удовольствия я вышел на улицу на деревянных ногах, ведь меня ожидали любимые развлечения: сходить в туалет и попить воды. Притом одно другому не мешало, а наоборот: чем больше пьешь, тем чаще ходишь в туалет!
Медитация перед обедом - обед
Солнце поднялось выше и на улице стало намного теплее. Проковыляв вразвалку до корпуса (ноги еще пока не разгибались), я налил в кулере водички, осушил стакан, после чего приступил ко второй части развлечения. Не успел я его закончить, как прозвенел Гонг.
"Ну ничего, - думал я, - До обеда осталось меньше двух часов медитации, которые можно было практиковать в комнате". Но для начала надо все равно вернуться в зал и послушать короткие наставления учителя. Когда я туда вошел, часть студентов стояла вдоль стены, садиться никто не торопился, все уже насиделись. И я к ним присоединился. Вошла учитель. Это была пожилая немка, такая приятная на вид бабушка, ученица С.Н. Гоенка. Удивительно, что она совершенно не мерзла, была одета легко, тогда как я, человек выросший в лютых русских морозах, был одет в куртку и свитер.
Внутри организации функция таких учителей на 10-ти дневных курсах сводится к тому, что они включают аудиозаписи Гоенка с его наставлениями, лекциями и инструкциями и мало говорят сами за исключением того времени, которое выделяется на вопросы учеников и короткие беседы с ними. В этих беседах, как правило, повторяют то, что говорится в аудиозаписях.
Тем не менее, мне нравились эти моменты. Ведь они создавали хоть какое-то подобие коммуникации посреди гробового молчания. Вдобавок это вносило определенное разнообразие. Такая беседа предстояла мне уже в ближайшее время.
Я сел на свою скамейку и начал фокусироваться на дыхании. Учитель стала вызывать к себе по 5 -6 человек по порядку, начиная с первого ряда. Очередь нашей небольшой группы в замыкающем ряду была последней. Студенты рассаживались рядом с учителем на полу, а она, немножко возвышаясь над ними, задавала каждому вопросы. Мне было трудно сосредоточиться, потому что ум, изголодавшийся по общению, легко отвлекался на разговоры других студентов с учителем, несмотря на то, что там, в начале зала, пытались говорить шепотом. Так, постоянно отвлекаясь и ожидая, когда меня пригласят, я просидел минут 30, пока очередь не дошла до нашего последнего ряда.
Я сел на полу, скрестив ноги, как сделали другие студенты рядом со мной. Учитель стала спрашивать всех по очереди, чувствуем ли мы легкие вибрации в теле. Когда очередь дошла до меня, я ответил, что да, чувствую, но не во всем теле. Тогда она сказала, что я должен быстро проходить вниманием участки тела, где есть эти тонкие вибрации и задерживаться на тех участках, где ощущения грубые. В принципе, это говорилось в аудиозаписях и ни раз.
Но я отдавал себе отчет в том, что там, где дело касается медитации, люди все часто забывают и очень хотят делать по-своему. Несмотря на то, что Гоенка все время повторяет, что ощущения - это не самое главное, что нельзя к ним привязываться, желая одни ощущения и отталкивая другие, все равно студенты постоянно задают вопросы из рода: "Я чувствую вибрации по всему телу, это значит, что я чего-то достигла?" или "У меня только грубые ощущения, это значит, что медитация не получается?" Поэтому я не считаю лишним еще раз повторить, что ощущения много не значат, главное это сохранять уравновешенность ума и принятие любых ощущений, какими бы они ни были.
Также эти короткие встречи, на мой взгляд, служили поводами для небольших проверок студентов. Практиковать медитацию по 11 часов в день - это достаточно глубокая работа со своей психикой, в результате которой из недр бессознательного могут прорываться скрытые травмы, комплексы и т.д. Но студентов предупреждали не раз, что это нормальный процесс очищения, который при правильной практике совершенно человеку не угрожает, а только идет на пользу. И для безопасности людей необходимо быть уверенным в том, что никто из них не носит в себе какого-то тайного неприятия практики и делает все согласно инструкциям.
Несмотря на то, что далеко не все в курсе Гоенка мне понравилось, этим моментом я был очень доволен. Медитация объяснялась очень подробно, всегда имелась возможность задать вопросы. Даже если сам студент не проявлял никакой инициативы, все равно рано или поздно он должен был встретиться с учителем. Присутствовал постоянный незримый контроль над эмоциональным состоянием людей. И это очень хорошо. Благодаря этому я и сам чувствовал себя в безопасности, хотя перед курсом немного волновался, что мне придется медитировать так долго, что это вызовет какой-нибудь непредсказуемый и неприятный эффект. Но все обошлось нормально. Депрессия была только в первые дни. К 8-му дню я уже чувствовал себя достаточно уверено в практике.
После того, как учитель быстро поговорила с последним из участников нашей группы, она попросила нас медитировать вместе с ней. Мы закрыли глаза и приступили.
Уже потом в последний день нам сказали, что это была специальная практика, в ходе которой учитель посылает ученикам свою энергию, любовь и заботу.
Практика продолжалась 5 минут, после которых нам сообщили, что мы можем продолжить медитировать здесь или в своих комнатах. Я взял свою скамейку для медитации и отправился в корпус. Для меня это был лишний повод прогуляться и насладиться солнечной погодой. Я не спеша добрался до своей комнаты. Постелил на полу сложенный плед, поставил на него скамейку, заправил под нее ноги и начал медитировать. До обеда оставалось менее полутора часов. Обычно я разбивал этот отрезок не две медитации минут по 40 - 45.
Время я еще пока чувствовал интуитивно без часов. Медитации были глубже, чем с утра, но все-таки самое интересное меня ожидало вечером. Между практиками я сделал короткий перерыв, который потратил на "развлечения". После второй сессии, не дожидаясь Гонга на обед, встал и начал собираться, так как знал, что он прозвенит с минуты на минуту. Действительно, когда я оделся, к моей радости раздался звук Гонга. Полдня долой! Оставалось совсем немного до конца курса! День и еще половина.
Я вышел в холл, залитый солнечным светом, в котором разминали затекшие чресла студенты, так же как и я медитировавшие в своих комнатах. Хотя я знал, что некоторые из них сладко спали на кроватях, а не медитировали. Кто-то довольно потягивался в предвкушении обеда.
Обед значил не только еду, но и полуторачасовой перерыв после него, когда можно было поспать.
Придя в столовую, я обнаружил, что давали гороховый бульон и макароны с овощами. Вся еда на Випассане была вегетарианская и простая. Я не мог назвать ее очень сбалансированный по содержанию белка и витаминов. Но десять дней без труда можно было протянуть. Я съел горячий бульон, закусив его черным хлебом, а потом наполнил ту же тарелку макаронами. Поставив ее на стол, я взял кружку, заварил красный чай, добавив туда измельченных корицы, имбиря и несколько ломтиков лимона. Про себя я называл такой напиток "глинтвейн". Его я уже допивал на улице, сидя на пеньке и глядя на лес, уже после того, как закончил еду и помыл за собой тарелки.
